«Продолжаю дело деда»: как штурмовики сдерживали украинский «контрнаступ»
Добровольцы Ара и Барс в зону СВО прибыли в 2023 году, пройдя подготовку на полигонах в тыловых районах, там и сдружились. Ара родом из Новосибирска, Барс — с Алтая. Так сложилось, что парни прибыли к самому началу распиаренного украинскими СМИ «контрнаступления» ВСУ. В боях на Времевском выступе штурмовики Ара и Барс из 218-го гвардейского танкового полка 127-й дивизии 5-й армии группировки сил «Восток» проявили мужество и отвагу, не раз находясь на грани гибели.
Командование ВСУ в то время планировало два основных удара: на Запорожье, в районе населённого пункта Работино, на позиции, удерживаемые 42-й дивизией группировки «Юг», и в районе Времевского выступа, где действовали подразделения группировки «Восток». Целью противника был выход к побережью Азовского моря и нарушение коммуникаций российской армии на Запорожье и Херсонщине.
Штурмовая рота 218-го танкового полка 127-й дивизии получила задачу усилить передовые позиции на наиболее опасных для прорыва участках фронта. Группа Ары зашла на позиции первой. Это были позиции передового охранения. Заходили в вечерние сумерки, так, чтобы невозможно было обнаружить с беспилотника.
«Пока размещались на позиции и получали инструктаж от командира взвода Джаконды, стало светать — и сразу началось. Полетели «стодвадцатки», 155-е, РСЗО — плотно артиллерия их работала. Честно, страшно было, первый обстрел. Но спасибо парням, что до нас стояли, — хорошо окопались», — вспоминает Ара.
Плотность обстрела снизилась, и появилась возможность осмотреться. Выглянув из-за бруствера, Ара увидел, что горизонт начинает застилать дым. «Это они к атаке готовятся. Сейчас попрут. Всегда так делают», — пояснил Джаконда.
Разбежались по позициям, у каждого свой сектор огня и наблюдения. Начались томительные минуты ожидания, время шло, а враг всё не появлялся. В секторе наблюдения Ары была посадка. Запросив добро у Джаконды на осмотр ближайших подступов, выдвинулись парой вперёд — ну очень уж соблазнительно было для противника атаковать с этого направления. Предчувствия не обманули. Пройдя метров 300, Ара с напарником обнаружили разведгруппу ВСУ из трёх человек.
«Смотрю, идут на нас трое, модные такие все. Серьёзно экипированы были. Первый присел, поднял руку. Всё, думаю, видит нас, метров 100, может, 150 было. Мы в два ствола по ним — и на откат в траншею. Хохлы по нам. Повезло, не зацепили», — рассказывает Ара.
Направление атаки противника было вскрыто, и, пока артиллерия врага молчала, на усиление передовой позиции прибыла группа Барса. Задача — держаться сколько возможно, а затем отходить к передовым позициям батальона. «Стало нас десять, как негритят у Агаты Кристи», — с улыбкой вспоминает Ара.
Снова начался обстрел: командир ВСУ решил прикрыть действия своей пехоты артогнём. «Вот как раз в этот обстрел мы и познакомились с «полячкой» (мина 60-мм миномёта производства Польши). Только и слышно: шлёп — бабах. Неприятная дама», — рассказывает Барс.
Минут 40 украинская артиллерия насыпала по позициям штурмовиков 218-го танкового полка. А затем наступила тишина. Осмотрелись в траншее: каким-то чудом никого не зацепило осколками. Но долгой передышки нашей пехоте враг не дал.
«Только стряхнул с каски землю — слышу: с деревьев птица взлетает. Приподнялся, а из посадки на нас хохлы прут, человек 15, может, 20. А до них всего метров 200», — продолжает Ара.
Подпустив атакующих метров на 100, штурмовики дружно накатили из всех стволов. Прижали противника к земле, накинули из РШГ. Враг не оставался в долгу, тоже отвечал всеми имеющимися средствами.
«Фартило нам: минут 20 уже стрелкотня, а все целы были…» — вспоминает Барс. А вот у наступавшей стороны дела не заладились: появились первые раненые, а затем и убитые. Вэсэушники стали откатываться.
Чтобы прикрыть отход своих штурмовиков, командование ВСУ в очередной раз стало засыпать свинцом артиллерии непокорную позицию русской пехоты. Ещё два раза в течение дня, чередуя с артобстрелом, украинская пехота пыталась хотя бы закрепиться вблизи русской траншеи. Но каждый раз безуспешно.
«Десять негритят» выстояли. К концу светового дня почти все бойцы, находившиеся на дозорной позиции, имели ранения разной степени тяжести, боеприпасы были на исходе. Как только посерело небо, поступила команда на отход к передовой линии обороны. Тяжелораненых эвакуировали в тыл. Остальные готовились отражать очередной накат ВСУ вместе с парнями, уже находившимися на опорнике.
«Ночью вэсэушники зашли на нашу разбитую позицию. Включали нацистскую музыку. Нас морально подавить хотели, наверное. А может, себя подбодрить: неплохо потрепали мы их в тот день. Метров 200 было между нами, всё хорошо слышно», — вспоминает Ара.
Ещё двое суток вместе с боевыми товарищами Ара и Барс отражали атаки врага на той позиции, прежде чем выйти на отдых.
«Лягушачьи прыжки»
Украинский «контрнаступ» набирал обороты. Не считаясь с потерями ни в технике, ни в живой силе, командиры ВСУ уже месяц продолжали давить на позиции подразделений группировки «Восток» на Времевском выступе. Порой им казалось, что ещё чуть-чуть — и вот она, перемога, вот он, прорыв фронта и выход на оперативный простор. Но, как ни старались командиры ВСУ и натовские советники, всё было тщетно. Опираясь на заранее подготовленные позиции, группировке «Восток» удавалось сдерживать натиск противника, не допуская прорыва фронта. На один из опасных участков и были переброшены штурмовики мотострелкового батальона 218-го танкового полка.
Штурмовикам была поставлена задача сменить подразделения, выходящие на отдых в тыл, а также дополнительно усилить позиции. По разведданным, противник готовил штурм на этом участке. Взвод Ары и Барса занимал посадку в центре, и вроде бы фланги прикрыты соседями, но подстраховаться не мешало. Были установлены дополнительно четыре пулемёта: два в центре и ещё по одному на флангах — отсечные позиции. С них и соседям можно было, если что, помочь.
На тот момент противник находился метрах в 200 в посадке через поле и пытался окапываться. Обе стороны применяли БПЛА и артиллерию, ведя беспокоящий огонь по передовым позициям оппонента. ВСУ не оставляли попыток продвинуться вперёд небольшими группами для сокращения дистанции для атаки.
Ещё в период начала конфликта в Донбассе с лёгкой руки Порошенко такую тактику сами украинцы окрестили «жаб’ячі стрибки» («лягушачьи прыжки»). Но штурмовики были начеку и таких «лягушек» с завидным постоянством уничтожали.
Поняв бессмысленность попыток закрепиться поближе к русским траншеям, вэсэушники решились на штурм.
«Прощупывали они нас. То слева, то справа, по лескам зайти пытались. А потом раз — и пропала их пехота. Дня два вообще никого. А вот артиллерия наваливала из всех стволов: АГС, польский миномёт, 120-е и более крупные калибры. В общем, на все деньги, как говорится», — вспоминает Барс.
Решив, что цель достигнута, на третий день украинские командиры начали штурм изрядно, как они считали, потрёпанных передовых позиций русской пехоты. В этот раз не стали мелочиться и на штурм пошли на ББМ (боевая бронированная машина). Три машины сбросили десант из 15—20 человек и, поддерживая штурмующих огнём крупнокалиберных пулемётов, стали откатываться на исходную. Но, как говорится, что-то пошло не так: и артиллерия русских не спит, и пехота оказалась в посадке. ББМ были подбиты огнём артиллерии, а десант попал в огневой мешок. Немногим боевикам удалось отойти обратно. В этот день штурмовики 218-го танкового полка отразили ещё два наката, но результат был аналогичным первому.
На следующий день история повторилась, и через два, и через три дня тоже — атаки не прекращались. «Как зомби, шли по одному и тому же маршруту, по три-четыре наката в день», — рассказывает Ара.
Уже с десяток искорёженных остовов вражеской техники стояли на подступах к посадке, удерживаемой взводом Ары и Барса. До полусотни тел боевиков остыли в предполье русских позиций, но атаки не прекращались. Несколько раз пехоте ВСУ удалось подобраться на дистанцию 10—15 м. «Пулемёты нас сильно выручили, не зря затащили их на позиции, — вспоминает Барс. — Ни один вэсэушник к нам в траншею не запрыгнул».
В долгу враг не оставался: всеми доступными средствами старался нарушить коммуникационные маршруты, идущие от тыла к фронту. Ни яростные атаки пехоты, ни попытки нарушить снабжение не давали противнику желаемого результата. «Железная» пехота стояла насмерть.
«Осколок в спину»
Пошёл третий месяц боёв на Времевском выступе, начались дожди. Земля раскисла, в траншеях стояла вода по щиколотку, а местами и по колено. Людям и технике стало сложней перемещаться по местности, где нет дорог. Натиск ВСУ стал ослабевать. Всё чаще украинские командиры стали прибегать к тактике малых групп без применения бронетехники.
В одну из промозглых ночей Ара дежурил на «глазках» (сленговое название поста наблюдения) со снайперской винтовкой, оснащённой ночным прицелом.
«Даже плохой хозяин в такую ночь собаку на улицу не выгонит. А тут — на тебе, ползут трое через поле!» — рассказывает Ара.
В расчёте на непогоду противник выслал ДРГ прямо через поле. Одному из тройки удалось уже доползти метров на десять до края посадки, прямо по центру позиций. Выстрел — и силуэт в прицеле больше не подаёт признаков жизни. Двое других попытались ретироваться, но уже подключились парни с других позиций, и эти двое тоже остались лежать в поле.
Безуспешность действий своей пехоты командиры ВСУ старались компенсировать количеством артобстрелов позиций штурмовиков 218-го танкового полка. После одного из них Ара с товарищами вышли из укрытия осмотреться и привести позицию в порядок. Но, как назло, прилетела запоздалая мина. «Хоть и успел за дерево прыгнуть, но зацепило… Осколок в спину попал», — вспоминает Ара. Несмотря на ранение, Ара смог сам выйти к точке эвакуации, как только позволила обстановка. А Барс продолжил сражаться — за себя и за боевого товарища.
Противнику в ходе многомесячной мясорубки не удалось добиться желаемого результата. Фронт не был прорван ни на одном из направлений. Контрнаступ заглох.
Штурмовая группа Барса получила задачу выдвинуться в направлении населённого пункта Приютное, зачистить и закрепиться в одной из лесополос на подступах к посёлку. Скрытно подойти не удалось. Пока Барс со своими бойцами выдвигались на назначенный рубеж, вэсэушники с завидной регулярностью бомбили их с беспилотников. Несмотря на довольно плотную работу беспилотников противника, штурмовая группа зашла в назначенную лесополосу, начался стрелковый бой. Противник не прекращал поддержку с воздуха и артиллерией, но и с нашей стороны артиллерия давала прикурить врагу.
«Тяжёлый бой был. И от сбросов прятаться нужно, и стрелять. Но парни на совесть работали, никто заднюю не дал», — вспоминает Барс.
Когда лесополоса была уже почти вся наша, вэсэушникам всё-таки удалось достать Барса. Осколок от сброшенного с беспилотника ВОГа попал ему в руку. Несмотря на ранение, штурмовик продолжал вести бой, пока его не сменили на позиции бойцы из другой штурмовой группы. Командир ВСУ прозевал подход подкреплений с нашей стороны, увлёкшись бомбёжками группы Барса. Это и решило исход боя. Не выдержав натиска, уцелевшие солдаты противника отступили в соседнюю посадку.
«Всё должно работать как часики»
Оправившись от ранений, Барс и Ара вернулись в строй. И снова вперёд — на остриё атаки. Вот уже освобождены Равнополь, Старомайорское, взят и зачищен не один опорник врага в донбасских степях. Таланты отважных штурмовиков не могли не заметить старшие командиры. По возвращении из отпуска Барса назначили старшиной штурмовой роты.
«Раньше старшину роты ценили за то, что он может что-то достать. А сейчас — за то, что может доставить… Логистика — важная часть современной войны. Вот и приходится придумывать разные способы, продумывать маршруты», — шутит Барс.
Ару направили на офицерские курсы в Казань. «У меня дед в Великую Отечественную политруком был, — рассказывает Ара. — Выходит, дело деда продолжаю».
Сейчас Ара исполняет обязанности заместителя командира батальона по военно-политической работе: «Замполит — это же не только за дисциплиной следить: и разъяснить, и морально настроить солдат нужно. Порой приходится в штурмовые группы людей подбирать по психологической совместимости. В бою всё должно работать как часики. Уверенность у бойца должна быть и в товарищах, и в том, что он делает. Это я вам как штурмовик говорю».
6 июня 2025 года указом президента Российской Федерации 218-му танковому полку присвоено почётное наименование «гвардейский» за «массовый героизм и отвагу, стойкость и мужество, проявленные личным составом полка в боевых действиях по защите Отечества и государственных интересов в условиях вооружённых конфликтов».
